Труды Кузбасской комплексной экспедиции. Том 1. Беловский, Яшкинский, Таштагольские районы Кемеровской области.

                Процессы интеграции малочисленных этносов в XX столетии ведут к изменениям их традиционного образа жизни и связаны с попытками модернизации традиционной структуры. Изменение системы местного самоуправления у народов, ведущих экстенсивные формы хозяйства и считавшихся «примитивными», являет­ся частью этих процессов.

               До революции 1917 г. бродячие инородцы, к каким относились шорцы, согласно Уставу об управлении инородцев, управлялись «Родовым Управлением». Оно состояло из одного старосты, который имел все права и власть. Должность старосты утверждалась гражданским губернатором. В функции старосты входило наибо­лее точное исполнение распоряжений, сбор податей, соблюдение порядка, охрана прав инородцев (Устав об управлении..., С. 16-17, 18). Таким образом, управление бродячими инородцами сводилось непосредственно к управлению родом старостой.

                 Представителями шорской родовой администрации были старосты-паштыки, которые в период русско­го завоевания являлись главами мелких родов. Они выбирались общиной и со временем становились родовы­ми старейшинами, а при необходимости выполняли также и функции военного руководителя. Впоследствии должность паштыка становилась наследуемой.

                  В личном архиве Н. П. Дыренковой сохранился автограф Федора Ивановича Кусургашева от 14 августа 1938 г., проживавшего в улусе Балбыни Подобасского сельсовета. В нем он описывал избрание паштыка: на эту должность выбирались «...люди знающие и богатые, честные, аккуратно платящие долги». Достаточно было выступить одному самому богатому старику предложить кандидатуру, «...ему нельзя было противоре­чить, и народ покорно соглашался...» (Архив МАЭ... № 11. Л. 16, 17).

                С 1880 г. по предписанию русской администрации паштык должен был выбираться на 3 года. Но шорцы обходили это предписание, и после истечения трехлетнего срока ими выбирался тот же паштык или кто-то из его родственников. Таким образом, в большинстве случаев он выбирался пожизненно. С течением времени русское правительство все более облекало паштыков полномочиями власти и превращало в чиновников, хотя те и не получали официального жалования. Паштык выбирался, как правило, из одного и того же рода мужс­ким населением, включая мальчиков. Женщины на выборные собрания не допускались. Каждый из присут­ствующих па выборах, и мальчики в том числе, жертвовали деньги в пользу паштыка. Перед выборами между старостой и претендентами на эту должность разгоралась борьба: соперники разъезжали по улусам, обильно угощая население, и уговаривали голосовать за себя {Потапов Л. П. Очерки по истории Шории..., С. 233-234).

                 В начале XX в. меняется система управления инородцами. Это было связано с проведением аграрной реформы и переводом бродячего населения на статус «оседлого». Вводилась волостная система управления.

                  В административном отношении шорцы делились на 26 инородческих управ, позднее волостей. В осно­ве этого деления лежало деление на роды. Названия волостей в большинстве своем совпадали с названием рода. Каждая управа не имела четко выраженных территориальных границ. Шорец мог селиться не только на территории своей управы, а где угодно. Но где бы не жил шорец, им владела только своя управа: в своей управе он вносил ясак, судился у своего паштыка и т.д. Во главе управы стоял паштык. В 1912 г. на территории Горной Шории были проведены землеустроительная и административная реформы. Управы были преобразованы в волости, шорцы были подчинены волостным правлениям. При административном делении Шории волости иногда не совпадали с родом. В этих случаях волость включала в себя два рода, или состояла из частей не­скольких родов. Приписка к волости происходила по родовому принципу. Все роды, таким образом, прожива­ющие на территории Горной Шории, объединялись не только по признаку родства, но и административно (Архив МАЭ им. Петра Вешкого. Ф. 3. On. 1. № 232. Л. 12; Потапов Л. П. Очерки по истории Шории..., С. 168-171).

                   Процесс упразднения традиционного самоуправления для коренного населения был болезненным и не получал поддержки даже в среде крещеных инородцев. Это было связано с нежеланием «приобретения» со­словного статуса «оседлых инородцев». В ходе реформы население приписывалось к местам проживания в строго определенных волостях и обществах на момент проведения реформы. Таким образом, это могло рас­сматриваться как ограничение сложившейся в прошлом практики свободы передвижения этих народов. В 1911 г. было найдено решение, каким образом распространить реформу на шорцев. Было предложено организовать три волости — Томскую (охватывало население по рекам Томи и Мрассу до порогов), Мрасскую и Кондомскую. Крестьяне и инородцы при этом должны были принять «приговоры о добровольном причислении» к одному из крестьянских обществ (Шорский национальны природный парк..., С. 140, 141, 142).

                     В 20-е гг. XX в. волостная система заменялась советской. Советское государственное строительство на территории Горно-Шорского национального района проводилось в рамках советской национальной политики.

                    Для управления Горно-Шорским национальным районом в октябре 1925 г. на I съезде Советов Горной Шории был создан Горно-Шорский районный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских и крас­ноармейских депутатов (ГАКО. Ф. Р-64. Справка. Л... 2; On. 2. Д. 1. Л. 49). До 1930 г. он подчинялся Кузнецкому исполкому. Аппарат состоял из отделов: административного, финансово-налогового, земельного, военного, общего и секретариата, секций: сельскохозяйственной, административно-правовой, торгово-кооперативной, финансово-налоговой, здравоохранения. Президиум райисполкома состоял из 5 человек.

                   Сельские советы выполняли функции общегосударственные (исполнение распоряжений из центра), финансово-налоговые и самоуправления. Последние определялись теми сторонами организации и деятельно­сти сельских советов, в которых проявлялась их связь с избирателями, т.е. в выборности органов трудящимися и в их составе («передовое» крестьянство) (Декреты Советской власти...С. 2, 8, 11, 23, 40, 114, 321; Ленин. Т. 34. С. 201-220, 207; Т. 36. С. 171-172, 278-279, 481; Собрание кодексов РСФСР... Гл. 12. Ст. 61; Терлецкий В .М. Ленинское идейное наследие..., С. 175).

                  Деятельность сельских советов основывалась на «Положении о сельских советах», которое было вклю­чено в Конституцию СССР 1924 г и утверждено ВЦИКом на 3 сессии XI созыва 16 октября 1924 г.

                  Приступив к созданию системы управления у малых народов, советское правительство рассматривало этот процесс как "медленный и постепенный, учитывающий особые условия их развития " (Корчагин Ю. В. Народы Севера России..., С. 94). В зарубежной историографии выделяются два периода в формировании сис­темы управления:

• Первый период охватывал 1926—1929 гг. В этот период Советы как основа политической системы формировались по родовому принципу согласно «Временному положению об управлении туземных народно­стей и племен северных окраин РСФСР» от 1926 г. Там же оговаривалось, что создание такой системы необхо­димо лишь там, где родовые отношения носили «рудиментарный характер». Таким образом, структура мест­ной администрации в этот период соответствовала их прежнему родовому делению;
• Второй период относится к 1932—1936 гг. Это период создания кочевых и сельских советов. На рубеже 20-30-х гг. произошла ликвидация особой системы управления и введена обычная система советского управления. По мнению некоторых исследователей, система советов, основанная на родовом принципе, остав­ляла незыблемой прежнюю племенную структуру. Влияние же родовой верхушки при политической пассивно­сти бедноты во многом определяла решения советов, что не могло удовлетворить советские власти.

                   На территории Горной Шории после установления советской власти и окончания гражданской войны стали создавать сельские советы. Института «туземных» советов здесь не было. Таким образом, на примере Горной Шории нельзя однозначно утверждать о практике функционирования дореволюционных органов само­управления и Советов, их сотрудничестве и постепенном слиянии, о чем декларировали первые законодатель­ные акты советского государства (Фроянов Погружение в бездну... С. 625).

                  Хотя тенденция избрания кулаков в советы, существовавшая у коренных народов Сибири (Stephen Р. Dunn, Ethel Dunn. The Peoples of Siberia..., P. 303), прослеживалась и в Горной Шории. Так, до 1925—1926 гг. сельские советы (не туземные советы) в большинстве своем состояли из «зажиточных мужиков». Но здесь уже в 1926 г. на собраниях бедноты были составлены новые списки из бедняков и избраны новые, теперь уже бедняцкие, советы (ГАКО. Ф. П-3. On. 1. Д. 35. Л. 2).

                  Точных данных о количестве сельских советов в Горно-Шорском национальном районе нет. Источники и исследователи дают нам разные цифры — 32-35 сельсоветов (ГАКО. Ф. П-3. On. 1. Д. 76. Л. 9; Архив МАЭ... Ф. 3. On. 1. Д. 3. Л. 21, 22; Д. 7. Л. 13-14об; Кимеев В. М. Шорцы. Кто они?.., С. 135).

                    В силу исторических и природно-климатических условий территория Горно-Шорского национального района условно делилась на два района: южный и северный. По данным Н. П. Дыренковой вся территория Горно-Шорского национального района была разделена на «кусты». В южной части Горной Шории было обра­зовано два куста: 1) Мрасский, состоящий из 7 сельсоветов, 133 селений, охватывал территорию 7021 кв. км; 2) Кондомский, состоящий также из 7 сельсоветов, 141 селения, охватывал территорию 3284 кв. км. Следова­тельно, в южной части было образовано 14 сельсоветов, которые располагались на огромной территории, рав­ной 10305 кв. км. Остальная часть района также была разделена на кусты. Мысковский куст охватывал 8, Тайлепский куст — 5 и Кузедеевский куст — 6 сельсоветов. Итого на этой территории существовало 19 сельских советов (Архив МАЭ..., Ф. 3. On. 1. Д. 3. Л.21, 22; Дыренкова Н. П. Из полевого дневника за 1925 год..., С. 118-119). Однако «Поселенные похозяйственные списки по Горно-Шорскому району» за 1925 г. и «Сводный по Горно-Шорскому району поселенный список на 1925 г.» четко указывают количество сельских советов в этом районе — 35 (ГАКО. Ф. Р-1138. On. 1. ДА. Л. 2-38, 44). Таким образом, наиболее точной следует, по всей видимо­сти, считать цифру 35 сельсоветов.

                   Штат сельского совета состоял из председателя и секретаря. Председателями сельсоветов в деревнях с русским населением выбирались крестьяне, в национальных — охотники. По национальному составу председа­телями и секретарями в национальных сельсоветах были представители данной национальности, в русских или смешанных — как русские, так и представители национальных меньшинств — шорцев, мордвы, чувашей.

                  На совещаниях в Горно-Шорском райисполкоме отмечалась слабость технического персонала сельсове­тов, невозможность подыскать квалифицированных работников, в частности, из-за отдаленности многих сель­ских советов. Дело усложнялось в национальных, шорских, советах, т.к. шорцы, которых избирали на эти должности, были неграмотные (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2, Д. 1. Л. 46). Но и в русских, и смешанных советах пред­седатели и секретари, как правило, были малограмотные (ГАКО. Ф. П-3. On. 1. Д. 76. Л. 8, 16; Р-64, On. 2. Д. 1. Л. 32, 33). Отмечалась также текучесть кадров: редкостью была ситуация, когда сотрудник служил 3-5 меся­цев. В отдельных же сельсоветах, особенно отдаленных от районного центра, не было секретарей по 3 месяца. В докладе «О работе Горно-Шорского райисполкома» за 1927 г. отмечалось, что в 30% «шорских» сельсоветах отсутствовали секретари из местного населения из-за неграмотности шорцев. Поэтому на эту должность на­значались русские, не знающие шорского языка (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2. Д. 1. Л. 49; On. 2. Д. 3. Л. 16).

                 Чтобы улучшить ситуацию, Горно-Шорским райисполкомом был предусмотрен ряд мер. Это возможность повыше­ния квалификации, т.е. проведение кустовых совещаний, инструктажа. Для этого предлагалось ввести практи­ку выездов работников РИКа в национальные сельсоветы, проводить ежегодные окружные совещания нацио­нальных работников для подведения итогов работы, организовать курсы по подготовке технических работни­ков, при этом шорцев следовало выделять в особые группы и посылать их на краевые курсы. Предусматрива­лось также улучшение экономических условий для должностных работников, предлагалось введение делопро­изводства в национальных сельских советах на родном языке. Для этого надо было подбирать кандидатуры на должности секретаря, которые знали бы язык данной национальности. Это в первую очередь касалось шорс­ких сельсоветов. Предусматривался также подбор законодательных актов на родном языке. Особое внимание уделялось такому мероприятию, как выявление актива для выдвижения на ответственную работу, при этом особое внимание следовало уделять представителям национальных групп и особенно женщинам (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2. Д. 1. Л. 49; Д. 1 «в». Л. 78-78об).

                В 1929 г. были организованы курсы советского актива в Горно-Шорском национальном районе. Канди­датуры для обучения на этих курсах должны были подбираться сельсоветами из бедняцко-батрацких слоев населения и из колхозного актива. Горно-Шорский пункт мог принять 30 человек. Состав должен был быть следующим: 25% женщин, 40% коммунистов и комсомольцев. Для принятия курсантов следовало подготовить помещения для занятий и общежития, организовать питание, подобрать преподавателей и литературу. Учеб­ный план предусматривал следующие дисциплины (ГАКО. Ф. Р-64, On. 2. Д. 59 «з». Л.57-58, 71):

•  изучение очередных задач партии и Советского правительства;
• общеобразовательные предметы — это изучение арифметики. Программа по арифметике предус­матривала обучение записи многозначных чисел, производство простых арифметических действий — сложе­ния, вычитания, умножения, деления, изучение мер длины и веса, знакомство с процентами и т.д. Изучение арифметики необходимо было прежде всего для составления отчетности и вычисления средней урожайности различных культур, т.е. имело практическое значение;
• практикум — изучение земельной политики и землеустройства, бюджета и налоговой политики, проведение социально-культурной работы и работы с беднотой и батрачеством, проведение посевной компа­нии и борьба за урожай.

                 После окончания курсов слушателей предполагалось использовать на руководящей работе в низовых органах советской власти.

                Согласно инструктивному письму окружного исполкома от 21.09.1927г. (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2. Д. 1. Л. 5):

• при сельских советах должны были быть созданы секции: сельскохозяйственная, кооперативно-торговая, административно-правовая, финансово-налоговая, культурно-просветительской работы. Эти секции создавались как средство оживления работы советов. Анализируя сведения справок о создании и работе сек­ции в сельсоветах Горно-Шорского национального района, можно прийти к следующим выводам:
• в подавляющем большинстве сельских советов за 1927 г. было создано по 3 секции — это сельско­хозяйственная, кооперативно-торговая, культурно-просветительской работы. Были вариации при организации секций. Например, создавалась не кооперативно-торговая, а планово-финансовая или финансово-налоговая; в некоторых сельсоветах самостоятельно создавалась секция благоустройства (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2. Д. 1. Л.6, 22,  27, 29, 31, 36, 38, 40, 43);

       •    в ряде сельских советов секции не создавались или было создано по 1 секции. К этой группе относятся в основном сельсоветы южной части района. Объяснялось это тем, что данные сельсоветы включа­ли в себя большое количество населенных пунктов (до 45-56 улусов) «...в квадрате 40 верст и население боль­ше шорцы, коих не заманишь и не сагитируешь....» (ГАКО. Ф. П-3. On. 1. Д. 57. Л. 1; Р-64. On. 2. Д. 1. Л. 7, 15, 23,32, 45);

• работа в секциях велась слабо, особенно в национальных сельсоветах. Так, например, в справке Кондомского сельсовета (при нем была организована 1 секция, направление работы не указано) говорилось: «...до сего времени (секция — прим. Авт) совершенно ничего не делала и ни одной бумаги не разбирала...» (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2. Д. 1. Л. 15);
• в секциях до 80-100% работали мужчины, по социальному составу — крестьяне (ГАКО. Ф. Р-64. On. 2. Д. 1. Л. 22, 27,29,31,36, 38, 40,43).

                 Для оживления работы в органах местной власти в национальных районах, согласно решению Сибирс­кого крайисполкома от 21.12.1929 г., должна была проводиться работа по «коренизации аппарата». Под «коренизацией аппарата» понимались мероприятия по переводу делопроизводства на родной язык, подготовка и переподготовка кадров технических и руководящих работников, в данном случае шорцев, для работы в низо­вых и районных органах советской и судебной власти, в кооперативных организациях, вовлечение масс в рабо­ту сельских советов, особенно в период перевыборов советов (ГАКО. Ф. П-3 On. 1. Д. 7. Л. 20; Д. 31, Л. 46, 47).

                   На основании решения Сибирского крайисполкома Пленум Горно-Шорского райисполкома принял По­становление № 145 от 17.01.30 г., которое предусматривало составление плана по коренизации, в том числе и советского аппарата (ГАКО. Ф. P-U38. On. 1. Д. 45. Л. 1, 4, 12, 19).

                  В августе 1930 г. впервые было введено делопроизводство на шорском языке в 3 сельсоветах (Мысковском, Чувашинском, Сыркашенском). Теперь переписка этих сельсоветов с райисполкомом велась на шорском языке. С середины сентября этого же года вводилось делопроизводство на шорском языке в большинстве сель­советов в южной части района. Результатом такой политики стало увеличение состава советского аппарата за один год (с октября 1930 г. по август 1931 г.) с 67 до 127 работников-шорцев, в состав Пленума Горно-Шорско-

       •       руководство работой земельных обществ, которое предусматривало утверждение постановлений земельных обществ по вопросам землепользования и землеустройства. По сути, сельские советы в Горной Шории не принимали активного участия в решении одной из основных задач, декларированных советской властью. А именно участие в решении земельного вопроса и распоряжении земельным фондом, поступившим к ним [Декреты).

             кооперирование населения и создание колхозов. Эта была одна из самых сложных задач, поставленных перед местными органами власти. В организации артелей, коммун и т.п. сельсоветы, как правило, не принима­ли участия за исключением двух-трех случаев, этот процесс шел стихийно. В большинстве случаев охотники и промысловики сами создавали охотколлективы или промысловые артели (ГАКО. Ф. П-3. On. 1. Д. 76. Л. 6; Д. 78. Л. 14; Д. 81. Л. 4; Д. 82. Л. 11);

• при переходе к коллективизации сельского хозяйства возникала новая трудность. Она заключа­лась в том, что основная масса населения, особенно в южной части Шории, занималась охотой и другими промыслами, проживала в тайге или в притаежной полосе. Сельское хозяйство носило подсобный характер. При переходе же к сплошной коллективизации необходимо было полностью менять специализацию района;
• организацию системы просвещения (создание пунктов по ликвидации неграмотности, школ и т.д.) и здравоохранения (создание медицинских, фельдшерских пунктов, врачебных участков, больниц и т.д.).

                К идее выделения национальных советов органы государственной власти вернулись в 80-е гг. XX в. это было связано с рядом факторов. В этот период был поставлен вопрос о восстановлении Горно-Шорского наци­онального района, но в рамках Таштагольского района, который стал местом компактного проживания шор­цев. Ряд шорских поселков не входил бы в границы нового образования. Именно в этих поселках и предлага­лось создать национальные советы. На эти планы повлияла и усилившаяся миграция шорцев из района в ре­зультате сокращения занятости населения (из-за ликвидации колхозов, вырубки лесов, сокращения охотничь­их участков). А принятая программа развития сельских советов на 1986—1990 гг. не учитывала интересы шор­цев и в большей степени не выполнялась. Возвращаясь к идее национальных сельсоветов предлагалось опре­делить их правовой статус и долю представительства малых народов в Советах различного уровня. Предпола­галось и своеобразное возвращение к политике «коренизации». Для этого при Таштагольском райисполкоме был образован «консультативный орган из наиболее образованных представителей шорской интеллигенции для разработки оперативных решений существующих проблем шорцев...». Также предлагалось более активно вовлекать в выборные партийные, советские и хозяйственные органы наиболее грамотных представителей шорцев (ГАКО. Ф. П-75. On. 63. Д. 58. Л. 92, 93; Д. 114. Л. 18; On. 66. Д. 27. Л. 132; Белозерова. Интеграция малочисленных народов..., С.14, 15).

                  Таким образом, в первые годы советской власти у шорцев была введена новая система управления и самоуправления — советы различного уровня, хотя по сути она не внесла ничего нового в старую, волостную систему. В попытках развития системы самоуправления прослеживается цикличность практически полная идентичность. Основным критерием для выделения сельских советов являлась только численность населения. Такие факторы, как национальный состав и характер сложившихся в предшествующий период социально-экономических территориальных связей не являлись основой для принятия решений при создании системы управления и самоуправления (Белозерова, Садовой. Опыт создания системы школьного образования..., С. 178). И даже выделение в 30-е гг. XX в. национальных сельсоветов было связано со спецификой работы среди национальных меньшинств, а также с целью ее активизации, но без предоставления им правового статуса. Необходимость этого была осознана только в 80-е гг. XX в. (ГАКО, Ф. П-75. On. 63. Д. 58. Л. 92; Белозерова. Интеграция малочисленных народов..., С. 14)

Примечания

1. Архив МАЭ им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН, ф. 3, on. 1.
2. Белозерова М. В. Интеграция малочисленных народов в модернизируемое общество // Региональная национальная политика: исторический опыт и критерии оценки эффективности. Кемерово, 2003.
3. Белозерова М. В., Садовой А. Н. Опыт создания системы школьного образования в национальных районах СССР (20-е гг. XX в.). // Региональная национальная политика: исторический опыт и критерии оценки эффективности. Кемерово, 2003.
4. ГАКО, ф. П-3. Горно-Шорский райком ВКП(б).
5. ГАКО, ф. П-75. Кемеровский обком КПСС.
6. ГАКО, ф. Р-1138. Инспектура Центрального Управления народно-хозяйственного учета Горно-Шорс­кого национального Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Кузедеевская районная инс­пектура Центрального статистического Управления исполкома Кузедеевского райсовета.
7. ГАКО, ф. Р-64. Исполнительный комитет Горно-Шорского районного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Исполнительный комитет Горно-Шорского районного Совета депутатов трудящихся.
8. Декреты Советской власти . Т. 1. М., 1957.
9. Дыренкова Н. П. Из полевого дневника за 1925 г. // Шорский сборник. Вып. 1. Историко-культурное и природное наследие Горной Шории. Кемерово, 1994.
10.  Звягин С. П. Создание бурятского суда в Восточной Сибири в 1918—1919 гг.// Региональная нацио­нальная политика: исторический опыт и критерии оценки эффективности. Кемерово, 2003.
11. Кимеев В. М. Шорцы. Кто они? Кемерово, 1989.
12. Корчагин Ю. В. Народы Севера России в двадцатом столетии. СПб;Петропавловск-Камчатский, 1994. С. 94.
13.  Ленин В. И. Вся власть Советам! / ПСС. Т. 34
14. Ленин В. И. Очередные задачи Советской власти / ПСС. Т. 36
15. Ленин В. И. Шесть тезисов об очередных задачах Советской власти / ПСС. Т. 36
16. Ленин В. И. О демократизме и социалистическом характере Советской власти / ПСС. Т. 36
17. Потапов Л. П. Очерки по истории Шории. М.;Л., 1936.
18. Собрание кодексов РСФСР. Официальное изд-е. 3-е изд-е. М. 1925.
19. Терлецкий В. М. Ленинское идейное наследие и проблемы советского строительства. Киев, 1974.
20. Stephen P. Dunn, Ethel Dunn 1972 The Peoples of Siberia and the Far East. In Russia and Asia/ Essays on the influence of the Asian Peoples. Hoover Institution Press Stanford University. Stanford, California.
21. Устав об управлении инородцев от 22 июля 1922 г.// Статус малочисленных народов России. Право­вые акты. М., 1999.
22. Фроянов И. Я. Погружение в бездну (Россия на исходе XX века). СПб, 1999.
23. Шорский национальны природный парк: природа, люди, перспективы. Кемерово, 2003.

Белозерова М. В. Труды Кузбасской комплексной экспедиции. Том 1. Беловский, Яшкинский, Таштагольские районы Кемеровской области. Институт угля и углехимии СО РАН. Кемерово, 2004, С 461-467

 

Если Вы нашли ошибку, выделите ее и нажатие Shift + Enter или нажми здесь, чтобы сообщить нам.